История возникновения.
Однажды в Америке (в Калифорнии) в
начале семидесятых жили-были два весьма шустрых молодых человека — лингвист
Джон Гриндер и психолог Ричард Бэндлер. Обоих сильно интересовала психотерапия,
но попытки обучиться ей на всяческих курсах и семинарах произвели на этих
парней удручающее впечатление (жаль, что объем этой книги не позволяет мне
привести если не все, то хотя бы часть анекдотов, в которых Ричард и Джон
ехидно, но очень аргументировано высмеивают мифы и благоглупости академических
психологов, психиатров и психотерапевтов). И тогда они приняли гениальное по
своей простоте решение; учиться надо не у идей, а у людей. То есть для того,
чтобы стать хорошим психотерапевтом, можно (а может быть — нужно?) не усваивать
некий набор теоретических сведений и представлений различных школ человековедения,
а изучить практические способы и приемы эффективных исцеляющих действий,
каковые применяют действительно успешные целители человеческих душ (чтобы
научиться хорошо делать что-то, нужно учиться этому у того, кто делает это
что-то хорошо — не правда ли, гениальная идея?).
В качестве «моделей
психотерапевтического совершенства» Гриндер и Бэндлер выбрали трех выдающихся
психотерапевтов- Кудесника исцеляющих вопросов, основателя гештальт-терапии
Фрица Перлза. Уникального психотерапевта, признанного «разрешателя» безнадежных
семейных взаимоотношений Вирджинию Сэтир. И необыкновенного гипнотизера,
создателя совершенно новой школы гипноза Милтона Эриксона.
Немного позднее в число этой
моделируемой «свягой троицы» вошел еще один человек — английский антрополог, а
также специалист по коммуникации и теории систем Грегори Бэйтсон. И может быть,
даже не способы действий, но принципы мышления и идеи этого выдающегося ученого
сделали нейро-лингвистическое программирование тем, чем оно есть сейчас — системным
знанием о возможностях человека.
Однако в основе все-таки и прежде
всего была практика. Изначально ни Гриндер, ни Бэндлер не собирались создавать
новую школу терапии. Они просто хотели определить приемы и способы, применяемые
выдающимися психотерапевтами, дабы изучить их самим и передать другим. Ни Джона,
ни Ричарда не интересовал вопрос создания некой единой теории — они
всего-навсего отбирали модели успешно работающей на практике терапии. Да и о
какой единой теории могла идти речь, если все выбранные ими великие психотерапевты
относились к различным теоретическим школам и просто, что называется, были
яркими индивидуальностями! Однако по мере моделирования деятельности Перлза,
Сэтир и Эриксона остановилось все более ясно, что эти, так сильно отличающиеся
друг от друга, психотерапевты используют удивительно похожие приемы и способы
воздействия на пациентов. И однажды (по прошествию нескольких лет) количество
(как ему и положено по законам диалектики) перешло в качество. Весной 1976 года
Гриндер и Бэндлер скрылись от окружающих в небольшом бревенчатом домике в горах
неподалеку от Санта Круз. И после 36-часового мозгового штурма, собрав и
выстроив все, что они узнали, два этих тогда еще молодых человека откупорили
бутылку вина и спросили сами себя: как мы это назовем?
Смысл названия «НЛП». И родилось теперь уже знакомое вам, но все-таки не очень
удачное (хотя бы в силу своей громоздкости) словосочетание —
«нейро-лингвистическое программирование». Неудачность его, пожалуй, более всего
заключается в том, что большинство в первый раз услышавших этот термин людей начинает
думать, что НЛП — это либо что-то из неврологии, либо нечто из лингвистики,
либо вообще относится к компьютерному программированию. А ведь согласно все тем
же Дж. 0'Коннору и Дж. Сеймору в их книге «Введение в НЛП», в основе создания
этого названия лежали три очень простые, но весьма важные идеи, четко
выражающие суть НЛП.
Часть «нейро» представляла идею
о том, что любые поведение и деятельность
имеют своим началом чисто неврологические процессы в наших собственных голове и
теле.
«Лингвистическая» часть напоминала о том, что язык дан для того, чтобы организовывать и
упорядочивать наши мысли и действия, а заодно и встпать в общение с другими
людьми.
Ну а часть «программирование» просто
указывала на способы (программы), с
помощью которых мы организуем себя (а мозг — нас), дабы получить какие-либо
результаты.
В 1977 году Гриндер и Бэндлер
провели в Америке серию очень успешных семинаров. И оттого именно этот год
полуофициально считается годом рождения НЛП.
В 1997 году НЛП отметило свое
двадцатилетие, развивается очень стремительно, решительно осваивает бы все
новые области человеческой деятельности, дабы довести их до блеска и
совершенства. Упомянем только три из этих областей — психотерапию, обучение и медицину.
Если говорить о психотерапии,
то о том, что нейро-лингвистическое программирование — это изначально (по
методам и истории создания) эффективная психотерапевтическая практика. Зачастую
используется всего три сеанса(в отличие от ортодоксальной психотерапии –
тридцать сеансов – это быстрое излечение). Избавление от некоторых
неприятностей типа психотравм и возникающих на их почве фобий (от аварий до изнасилований)
вообще делается за один сеанс.
|